«Отцы и дети» - известный роман русского писателя И.С. Тургенева. Главной темой произведения является описание и развитие конфликта старого и нового поколения. Для того, чтобы придать этой теме динамичность, чтобы заставить читателя посмотреть на нее с другой стороны и задуматься, Тургенев создает уникальных и незаурядных персонажей со своими исключительными идейными взглядами, уникальными характерами. Одним из таких героев является Фенечка.

Фенечка (Федосья Николаевна) одна из второстепенных героинь романа, была неофициальной женой Николая Кирсанова, отца одного из главных героев – Аркадия Кирсанова. Ей было около двадцати трех лет, по своему происхождению Фенечка была крестьянкой, выросла сиротой. Низкое происхождение было одной из причин того, что Николай Кирсанов долго не решался сделать ей предложение, и только после своего разговора с сыном осознал необходимость этого шага.

Федосья была молодой и красивой девушкой, чудесной мамой и прекрасной хозяйкой. Это мы понимаем из описания ее автором: "...И в самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери с здоровым ребенком на руках?..". И все в ней было как будто маленьким, от того прекрасным и милым. Девушка очень скромная, даже стыдливая, тихая, вежливая и обходительная со всеми. Несмотря на крестьянское происхождение, она со всеми мила, воспитана. Фенечка не имеет образования, она малограмотная, но, несмотря на это довольно рассудительная. Она не кажется глупой или смешной, ее характер очень нежный и ласковый. У читателя Федосья может вызвать лишь положительные эмоции. Такие, которые обычно вызывают очень простые душой, но во всем бесконечно искренние персонажи. Внутри них есть большое живое сердце, которое до края наполнено добротой и теплом.

Ее характер во всей полноте раскрывает материнство и любовь к своему сыну Мите. Она бесконечно трепетно относиться к своему ребенку, оберегая его и балуя. Когда к ней с визитом приходит Павел Кирсанов, она делается счастливой от их беседы о ребенке, от того, что малыш нравится Павлу, и брат мужа с таким участием разговаривает о нем: «Фенечка вся покраснела от смущения и от радости…»

Федосья искренне любит Николая Кирсанова, она предана и верна ему: «Я Николая Петровича всем сердцем люблю Мне Николая Петровича не любить – да после этого мне и жить не надо! Я Николая Петровича одного на свете люблю и век любить буду!». Казалось бы, отношения дворянина и крестьянки не имеют за собой никакого положительного исхода, однако, с рождением Мити Фенечка все-таки переезжает жить в дом к отцу своего ребенка. Николай стесняется этих отношений, своих чувств, но Аркадий все-таки убеждает его жениться на Фенечке.

На первый взгляд девушка кажется совсем непримечательной, даже слишком простой, но именно эта ее неподдельная естественность, ее некая живость и искренность, ее нежность и стыдливость влюбляют читателя. Все эти качества делают ее по-особенному настоящей, умеющей бесконечно любить и, несомненно, достойной настоящего семейного счастья.

Сочинение Образ и характеристика Фенечки

Знаковый роман Тургенева И.С. «Отцы и дети» был написан во второй половине ХIХ века. Действие, описанное в романе, происходит в родовом имении Кирсановых летом 1859 года.

Наряду с главными героями нашли своё место на страницах произведения яркие женские образы. Одним из них является образ Федосьи Николаевны. Фенечка – так любовно называют героиню окружающие. Мать героини, обычная крестьянка, служила в доме Кирсановых экономкой. Хозяин дома, Николай Петрович, был доволен своей экономкой. Ему нравилась её чистоплотность и способность содержать дом в полном порядке. После внезапной смерти матери, Фенечка становится любовницей хозяина дома. У неё рождается сын, которого назвали Митей.

Впервые Фенечка появляется после приезда младшего Кирсанова с Базаровым. Внешнее описание молодой женщины 23-х лет оставляет только приятное впечатление. Кроме миловидности, мастерски описанной Тургеневым, девушка скромна и стеснительна. Перед гостями появилась не сразу, не в первый день их приезда. Положение её было двойственным и это было весьма очевидно. Барин проявил великодушие и поселил свою возлюбленную вместе с ребёнком у себя в доме. Но тот факт, что он сам стеснялся своего поступка, сводило всё его благородство к нулю.

Фенечка, как существо чуткое, понимала всю сложность своего положения. Ей были и совестно за то, что она живёт в грехе со своим барином. И в то же самое время она интуитивно чувствовала, что за ней есть какое-то право. Тургенев, описывая образ девушки, как будто бы сам любуется ей, как мадонной с младенцем на руках. Своим положительным отношением к героине, автор поднимает её выше всех пересудов и кривых толкований.

Фенечка мягкая и естественная, нравится почти всем окружающим. Так Базаров испытывал истинное удовольствие только от общения с Фенечкой. Он даже менялся в лице. Всегда строгое и даже грубоватое лицо Евгения Васильевича становилось добрым и внимательным. Он рассмотрел в героине не просто молодую красивую женщину, похожую на распустившийся цветок. Ему удалось увидеть чистоту её души, её естественность, отсутствие притворства. Не равнодушен к девушке и брат Николая Петровича, Павел Петрович Кирсанов. Это он вызвал на дуэль Базарова, когда стал случайным свидетелем поцелуя между Базаровым и Фенечкой.

В конце романа Николай Петрович всё-таки узаконил свои отношения с Фенечкой. Таким образом, сам Тургенев восстановил справедливость. Потому что образ Федосьи Николаевны – лучший женский образ в произведении.

Вариант 3

Есть множество замечательных произведений русского классика Тургенева, которые так или иначе раскрывают своеобразный идеал женщины, повествуя нам о том, какой именно она должна быть, каких взглядов должна придерживаться, какого характера должна быть, и наконец, как должна выглядеть. Однако, несмотря на немалое количество такого рода произведений в литературной биографии Тургенева, выделить можно только одно, и это роман “Отцы и дети”.

В произведении мы знакомимся с множеством колоритных женских характеров, которые автор наполнил самыми различными чертами, как плохими, так и хорошими, но своё внимание он заставляет остановить на Фенечке. Фенечка – крестьянка по происхождению, является неказённой женой Николая Петровича. Фенечка является Тургеневским идеалом русской женщины, которую он описывает практически богиней, с прелестным характером и убеждениями, которого нужно придерживаться всем женщинам. В её образе присутствует множество различных черт, которые, по мнению Тургенева, обязательны к наличию у хорошей девушки. Это такие черты характера как: доброта, самостоятельность, ум, заботливость, усиленный материнский инстинкт.

Постепенно рассказывая нам о Фенечке автор всё более и более влюбляет нас в неё, заставляя сопереживать, и относится, как к родной. Её детская наивность и поистине безграничная доброта ко всему живому вызывает несомненную симпатию и привязанность.

Несмотря на всю свою нелёгкую судьбу, Фенечка осталось всё такой же добродушной и милой, как и была до этого. Через её образ Тургенев показывает нам, насколько же прекрасен этот идеал, им же и созданный. Выявляя очевидные вещи, автор заставляет с такой же очевидной наивностью влюбиться в данного персонажа, пытаясь сопереживать ей, и, несомненно, поддерживать всё произведение.

Так или иначе, Тургенев создал замечательный и завораживающий образ женского идеала, которому должны придерживаться девушки, так как он наполнен, несомненно, хорошими чертами, которыми должен обладать каждый человек. Также через её детскую наивность, но взрослые взвешенные решения, автор пытается передать всю силу и волю её характера, как бы показывая нам сильную сторону данного идеала. В общем и целом, автор написал замечательное произведение, позволившее в полной мере увидеть тот самый идеал в лице Фенечки.

Все творческие работы И.С. Тургенева всегда были богаты на женские образы. Автор описывал их с необычайной любовью. Он делал своих героинь великолепными, как внутри, так и снаружи. Роман «Отцы и дети» включает в себя множество женских персон, которые были и простыми крестьянками и высокомерными дамами.

Мое внимание привлекла самая простая, самая мягкая и добрая героиня романа – Фенечка. Автор передает читателям ее естественную внешность. Она была молода, с красными пухлыми губками, с черными волосами. Одета Фенечка в ситцевое платье, которое опрятно на ней сидело. Девушка была необычайно стеснительна. После того, как в поместье приехал Евгений и Аркадий, Фенечка поначалу скрывалась, говорила, что больна. Хотя, девушка просто стеснялась.

Николай Петрович принял ее за свою, разрешил жить в своем доме, после того, как у Фенечки появился от него ребенок. Он не отрицал этого факта и совершил благородный мужской поступок. Однако Николай Петрович не особо любил разговаривать о девушке, а уж про своего маленького сына и вовсе не сказал Аркадию.

Из-за такого поведения, Фенечка не могла чувствовать себя свободно. Но, и долго прятаться в комнате девушка не стала. Она собралась силами и вышла к гостям. Девушка была прекрасна. Ведь что может быть красивее, чем молодая матерь и ее ребенок.

Очень хорошо относился к героине. Казалось, только она вызывала в нем теплые, душевные эмоции. При общении с Фенечкой он улыбался, на его лице появлялись добрые, теплые черты. Образ героини еще раз подчеркивает ее непосредственность и естественность. Она похожа на прекрасный цветок, который радовал всех вокруг.

Совершенно контрастной противоположностью в роман вступает Кукшина Евдоксия, точнее Авдотья. Автор недолюбливает ее образ. Он относит Кукшину к эмансипированным женщинам, которые не отличались опрятностью и старательностью. Образ ее неприятен зрителю, внешне она совершенно не привлекательна.

Свою работу женщина постоянно делает нехотя, словно заставляя себя при каждом шаге, при каждом движении. Евгений Базаров реагирует на Кукшину соответственно. При первом виде героини он поморщился.

Также, в романе «Отцы и дети» есть еще один женский персонаж – это образ Анны Одинцовой. Именно она вызвала в душе Базарова такие терзания, такие страсти. Анна была дамой высшего общества. Ее окружало сплошное спокойствие. Жизнь ее была размерена и распланирована. В усадьбы царил покой и уют. Она частенько называла себя старухой.

Я не могу с этим согласиться, ведь автор описывает ее женщиной лет двадцати восьми. Но, не смотря на возраст, душа Анны была истрепана событиями прежней жизни. Именно поэтому, она не захотела вступать в любовные отношения с Базаровым и заглушила в себе все взаимные симпатии.

Такое подавленное восприятие жизни Анны влияло и на ее сестру Катерину. Она производит впечатление бледной тени Анны. Но, с развитием событий в романе, девушка раскрывает свой характер и свою личность.

Я не очень хорошо отношусь к Одинцовой, она не вызывает у меня симпатии. Однако автор никогда не использует иронии в описании своей героини. Он называет ее самоуверенной и умной. Именно Анна Одинцова повлияла на судьбу главного героя – Евгения Базарова. Она раскрыла его душу, она заставила его поверить в любовь. Однако своей душе такого сделать героиня не разрешила.

Роман «Отцы и дети» наполнен целой галереей женских персонажей. Они разнообразны, не похожи друг на друга. И в каждой героине есть свои особенности, свои прелести.

Фенечка – является одним из главных женских персонажей в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети». Она обычная крестьянская девушка, рано оставшаяся сиротой. Мать Фенечки Арина Савишна работала экономкой в имении Николая Петровича Кирсанова . Когда она умерла, он взял на себя заботу о молодой Фенечке, в которую впоследствии влюбился. Она являет собой своеобразный женский идеал и относится к Тургеневскому типу женщин. От одного её появления становится тепло и спокойно. Она как воплощение чего-то светлого, мягкого и естественного.

Фенечке было двадцать три года, и она отличалась миловидной внешностью: темные глаза и волосы, мягкая белая кожа, нежные руки, по-детски пухлые губы алого цвета. Носила она опрятные ситцевые платья, а плечи прикрывала легкой косынкой. Она сначала очень стеснялась гостей, так как положение её в доме было двойственным. У Фенечки был сын Митя, рожденный от хозяина, однако Николай Петрович вел себя немного сковано. С одной стороны, поселив их в имении, он как бы признавал её определенные права, с другой стороны – она не являлась его официальной супругой, что вносило некую неясность в их отношения. Лишь природная естественность в поведении Фенечки сглаживала эту ситуацию. Когда она появилась, она вела себя стесненно, хотя при этом чувствовалось, что она может себе позволить здесь находиться.

В общении Фенечка была довольно проста и учтива. С ней любил беседовать главный герой романа – отверженный и никем не понятый Базаров . К ней хорошо относился даже прогрессивный аристократ

Образ Фенечки в романе Тургенева «Отцы и дети»

Первое появление Фенечки оставляет в душе ощущение чего-то мягкого, теплого и очень естественного: “Это была молодая женщина лет двадцати трех, вся беленькая и мягкая, с темными волосами и глазами, с красными, детски пухлявыми губками и нежными ручками. На ней было опрятное ситцевое платье, голубая новая косынка легко лежала на ее круглых плечах”.

Надо отметить, что Фенечка появилась перед Аркадием и Базаровым не в первый день их приезда. В тот день она сказалась больной, хотя, конечно, была здорова. Причина же очень проста: она страшно стеснялась.

Двойственность ее положения очевидна: крестьянка, которой барин разрешил жить в доме, и сам же этого стеснялся. Николай Петрович совершил поступок, казалось бы, благородный. Он поселил у себя женщину, родившую от него ребенка, то есть, как бы признал определенные ее права и не скрывал, что Митя -- его сын. Но вел он себя при этом так, что Фенечка не могла чувствовать себя свободно и справлялась со своим положением только благодаря природной естественности и достоинству.

Вот как Николай Петрович говорит о ней Аркадию: ”Не называй ее, пожалуйста, громко... Ну да... она теперь живет у меня. Я поместил ее в доме... там были две небольшие комнатки. Впрочем, это все можно переменить”. Про маленького сына он и вовсе не сказал -- до того ему было неловко.

Но вот Фенечка появилась перед гостями: “Она опустила глаза и остановилась у стола, слегка опираясь на самые кончики пальцев. Казалось, ей и совестно было, что она пришла, и в то же время она как будто чувствовала, что имела право прийти”.

Тургенев сочувствует Фенечке и любуется ею. Он как будто хочет защитить ее и показать, что она в своем материнстве не только прекрасна, но еще и выше всяких толков и предрассудков: “И в самом деле, есть ли на свете что-нибудь пленительнее молодой красивой матери со здоровым ребенком на руках?”

Базаров, живя у Кирсановых, с удовольствием общался только с Фенечкой: “Даже лицо его изменялось, когда он с ней разговаривал. Оно принимало выражение ясное, почти доброе, и к обычной его небрежности примешивалась какая-то шутливая внимательность”. Дело тут не только в красоте Фенечки, а именно в ее естественности, отсутствии, какого бы то ни было жеманства и попыток строить из себя барыню.

Базарову понравилась Фенечка, он однажды крепко поцеловал ее в раскрытые губы, чем и нарушил все права гостеприимства и все правила нравственности. Фенечке то же понравился Базаров, но она бы едва ли отдалась ему.

Павел Петрович даже был влюблен в Фенечку, несколько раз приходил в ее комнату «ни за чем», несколько раз оставался с ней наедине, но он не был настолько низок, чтобы поцеловать ее. Напротив, из-за поцелуя он подрался с Базаровым на дуэли и чтобы дальше не соблазняться Фенечкой, он уехал за границу.

Образ Фенечки подобен нежному цветку, имеющему, однако, необычайно крепкие корни. Мне кажется, что из всех героинь романа она наиболее близка к “тургеневским женщинам”.

Прямой противоположностью Фенечки является Евдоксия, а точнее Авдотья Никитична Кукшина. Образ достаточно интересный и, скорее, карикатурный, но не случайный. Вероятно, в середине XIX века эмансипированные женщины появлялись все чаще, и это явление не просто раздражало Тургенева, но вызывало у него жгучую ненависть. Подтверждением тому является описание быта Кукшиной: “Бумаги, письма, толстые номера русских журналов, большей частью неразрезанные, валялись по запыленный столам. Везде белели разбросанные окурки папирос”, а также ее внешности и манер: “В маленькой и невзрачной фигурке эмансипированной женщины не было ничего безобразного, но выражение ее лица неприятно действовало на зрителя”, ходит она ”несколько растрепанная, в шелковом, не совсем опрятном платье, бархатная шубка ее на пожелтелом горностаевом меху”. В то же время почитывает кое-что из физики и химии, читает статьи о женщинах, хоть с грехом пополам, а все-таки рассуждает о физиологии, эмбриологии, о браке и прочих вещах. Все ее мысли обращены на предметы более серьезные, чем галстуки, воротнички, снадобья и ванны. Она выписывает журналы, за границей общается со студентами. И чтобы подчеркнуть полную ее противоположность Фенечке, можно привести следующую цитату: “...что бы она ни делала, вам постоянно казалось, что именно это-то она и не хотела сделать. Все у ней выходило, как дети говорят -- нарочно, то есть не просто, не естественно”.

Проводив Аркадия с насмешливым сожалением и дав ему понять, что он нисколько не обманывается насчет настоящей цели его поездки, Базаров уединился окончательно: на него нашла лихорадка работы. С Павлом Петровичем он уже не спорил, тем более что тот в его присутствии принимал чересчур аристократический вид и выражал свои мнения более звуками, чем словами. Только однажды Павел Петрович пустился было в состязание с нигилистом по поводу модного в то время вопроса о правах остзейских дворян, но сам вдруг остановился, промолвив с холодною вежливостью: — Впрочем, мы друг друга понять не можем; я, по крайней мере, не имею чести вас понимать. — Еще бы! — воскликнул Базаров. — Человек все в состоянии понять — и как трепещет эфир, и что на солнце происходит; а как другой человек может иначе сморкаться, чем он сам сморкается, этого он понять не в состоянии. — Что, это остроумно? — проговорил вопросительно Павел Петрович и отошел в сторону. Впрочем, он иногда просил позволения присутствовать при опытах Базарова, а раз даже приблизил свое раздушенное и вымытое отличным снадобьем лицо к микроскопу, для того чтобы посмотреть, как прозрачная инфузория глотала зеленую пылинку и хлопотливо пережевывала ее какими-то очень проворными кулачками, находившимися у ней в горле. Гораздо чаще своего брата посещал Базарова Николай Петрович; он бы каждый день приходил, как он выражался, «учиться», если бы хлопоты по хозяйству не отвлекали его. Он не стеснял молодого естествоиспытателя: садился где-нибудь в уголок комнаты и глядел внимательно, изредка позволяя себе осторожный вопрос. Во время обедов и ужинов он старался направлять речь на физику, геологию или химию, так как все другие предметы, даже хозяйственные, не говоря уже о политических, могли повести если не к столкновениям, то ко взаимному неудовольствию. Николай Петрович догадывался, что ненависть его брата к Базарову нисколько не уменьшилась. Неважный случай, между многими другими, подтвердил его догадки. Холера стала появляться кое-где по окрестностям и даже «выдернула» двух людей из самого Марьина. Ночью с Павлом Петровичем случился довольно сильный припадок. Он промучился до утра, но не прибег к искусству Базарова и, увидевшись с ним на следующий день, на его вопрос: «Зачем он не послал за ним?» — отвечал, весь еще бледный, но уже тщательно расчесанный и выбритый: «Ведь вы, помнится, сами говорили, что не верите в медицину?» Так проходили дни. Базаров работал упорно и угрюмо... А между тем в доме Николая Петровича находилось существо, с которым он не то чтобы отводил душу, а охотно беседовал... Это существо была Фенечка. Он встречался с ней большею частью по утрам, рано, в саду или на дворе; в комнату к ней он не захаживал, и она всего раз подошла к его двери, чтобы спросить его — купать ли ей Митю или нет? Она не только доверялась ему, не только его не боялась, она при нем держалась вольнее и развязнее, чем при самом Николае Петровиче. Трудно сказать, отчего это происходило; может быть, оттого, что она бессознательно чувствовала в Базарове отсутствие всего дворянского, всего того высшего, что и привлекает и пугает. В ее глазах он и доктор был отличный, и человек простой. Не стесняясь его присутствием, она возилась с своим ребенком, и однажды, когда у ней вдруг закружилась и заболела голова, из его рук приняла ложку лекарства. При Николае Петровиче она как будто чуждалась Базарова: она это делала не из хитрости, а из какого-то чувства приличия. Павла Петровича она боялась больше, чем когда-либо; он с некоторых пор стал наблюдать за нею и неожиданно появлялся, словно из земли вырастал за ее спиною в своем сьюте , с неподвижным зорким лицом и руками в карманах. «Так тебя холодом и обдаст», — жаловалась Фенечка Дуняше, а та в ответ ей вздыхала и думала о другом «бесчувственном» человеке. Базаров, сам того не подозревая, сделался жестоким тираном ее души. Фенечке нравился Базаров; но и она ему нравилась. Даже лицо его изменялось, когда он с ней разговаривал: оно принимало выражение ясное, почти доброе, и к обычной его небрежности примешивалась какая-то шутливая внимательность. Фенечка хорошела с каждым днем. Бывает эпоха в жизни молодых женщин, когда они вдруг начинают расцветать и распускаться, как летние розы; такая эпоха наступила для Фенечки. Все к тому способствовало, даже июльский зной, который стоял тогда. Одетая в легкое белое платье, она сама казалась белее и легче: загар не приставал к ней, а жара, от которой она не могла уберечься, слегка румянила ее щеки да уши и, вливая тихую лень во все ее тело, отражалась дремотною томностью в ее хорошеньких глазках. Она почти не могла работать; руки у ней так и скользили на колени. Она едва ходила и все охала да жаловалась с забавным бессилием. — Ты бы чаще купалась, — говорил ей Николай Петрович. Он устроил большую, полотном покрытую, купальню в том из своих прудов, который еще не совсем ушел. — Ох, Николай Петрович! Да пока до пруда дойдешь — умрешь, и назад пойдешь — умрешь. Ведь тени-то в саду нету. — Это точно, что тени нету, — отвечал Николай Петрович и потирал себе брови. Однажды, часу в седьмом утра, Базаров, возвращаясь с прогулки, застал в давно отцветшей, но еще густой и зеленой сиреневой беседке Фенечку. Она сидела на скамейке, накинув, по обыкновению, белый платок на голову; подле нее лежал целый пук еще мокрых от росы красных и белых роз. Он поздоровался с нею. — А! Евгений Васильич! — проговорила она и приподняла немного край платка, чтобы взглянуть на него, причем ее рука обнажилась до локтя. — Что вы это тут делаете? — промолвил Базаров, садясь возле нее. — Букет вяжете? — Да; на стол к завтраку. Николай Петрович это любит. — Но до завтрака еще далеко. Экая пропасть цветов! — Я их теперь нарвала, а то станет жарко и выйти нельзя. Только теперь и дышишь. Совсем я расслабела от этого жару. Уж я боюсь, не заболею ли я? — Это что за фантазия! Дайте-ка ваш пульс пощупать. — Базаров взял ее руку, отыскал ровно бившуюся жилку и даже не стал считать ее ударов. — Сто лет проживете, — промолвил он, выпуская ее руку. — Ах, сохрани Бог! — воскликнула она. — А что? Разве вам не хочется долго пожить? — Да ведь сто лет! У нас бабушка была восьмидесяти пяти лет — так уж что же это была за мученица! Черная, глухая, горбатая, все кашляла; себе только в тягость. Какая уж это жизнь! — Так лучше быть молодою? — А то как же? — Да чем же оно лучше? Скажите мне! — Как чем? Да вот я теперь, молодая, все могу сделать — и пойду, и приду, и принесу, и никого мне просить не нужно... Чего лучше? — А вот мне все равно: молод ли я или стар. — Как это вы говорите — все равно? это невозможно, что вы говорите. — Да вы сами посудите, Федосья Николаевна, на что мне моя молодость? Живу я один, бобылем... — Это от вас всегда зависит. — То-то что не от меня! Хоть бы кто-нибудь надо мною сжалился. Фенечка сбоку посмотрела на Базарова, но ничего не сказала. — Это что у вас за книга? — спросила она, погодя не много. — Эта-то? Это ученая книга, мудреная. — А вы все учитесь? И не скучно вам? Вы уж и так, я чай, все знаете. — Видно, не все. Попробуйте-ка вы прочесть немного. — Да я ничего тут не пойму. Она у вас русская? — спросила Фенечка, принимая в обе руки тяжело переплетенный том. — Какая толстая! — Русская. — Все равно я ничего не пойму. — Да я и не с тем, чтобы вы поняли. Мне хочется посмотреть на вас, как вы читать будете. У вас, когда вы читаете, кончик носика очень мило двигается. Фенечка, которая принялась было разбирать вполголоса попавшуюся ей статью «о креозоте», засмеялась и бросила книгу... она скользнула со скамейки на землю. — Я люблю тоже, когда вы смеетесь, — промолвил Базаров. — Полноте! — Я люблю, когда вы говорите. Точно ручеек журчит. Фенечка отворотила голову. — Какой вы! — промолвила она, перебирая пальцами по цветам. — И что вам меня слушать? Вы с такими умными дамами разговор имели. — Эх, Федосья Николаевна! поверьте мне: все умные дамы на свете не стоят вашего локотка. — Ну, вот еще что выдумали! — шепнула Фенечка и поджала руки. Базаров поднял с земли книгу. — Это лекарская книга, зачем вы ее бросаете? — Лекарская? — повторила Фенечка и повернулась к нему. — А знаете что? Ведь с тех пор, как вы мне те капельки дали, помните? уж как Митя спит хорошо! Я уж и не придумаю, как мне вас благодарить; такой вы добрый, право. — А по-настоящему, надо лекарям платить, — заметил с усмешкой Базаров. — Лекаря, вы сами знаете, люди корыстные. Фенечка подняла на Базарова свои глаза, казавшиеся еще темнее от беловатого отблеска, падавшего на верхнюю часть ее лица. Она не знала — шутит ли он или нет. — Если вам угодно, мы с удовольствием... Надо будет у Николая Петровича спросить... — Да вы думаете, я денег хочу? — перебил ее Базаров. — Нет, мне от вас не деньги нужны. — Что же? — проговорила Фенечка. — Что? — повторил Базаров. — Угадайте. — Что я за отгадчица! — Так я вам скажу; мне нужно... одну из этих роз. Фенечка опять засмеялась и даже руками всплеснула — до того ей показалось забавным желание Базарова. Она смеялась и в то же время чувствовала себя польщенною. Базаров пристально смотрел на нее. — Извольте, извольте, — промолвила она наконец и, нагнувшись к скамейке, принялась перебирать розы. — Какую вам, красную или белую? — Красную, и не слишком большую. Она выпрямилась. — Вот, возьмите, — сказала она, но тотчас же отдернула протянутую руку и, закусив губы, глянула на вход беседки, потом приникла ухом. — Что такое? — спросил Базаров. — Николай Петрович? — Нет... Они в поле уехали... да я и не боюсь их... а вот Павел Петрович... Мне показалось... — Что? — Мне показалось, что они тут ходят. Нет... никого нет. Возьмите. — Фенечка отдала Базарову розу. — С какой стати вы Павла Петровича боитесь? — Они меня все пугают. Говорить — не говорят, а так смотрят мудрено. Да ведь и вы его не любите. Помните, прежде вы все с ним спорили. Я и не знаю, о чем у вас спор идет; и вижу, что вы его и так вертите, и так... Фенечка показала руками как, по ее мнению, Базаров вертел Павла Петровича. Базаров улыбнулся. — А если б он меня побеждать стал, — спросил он, — вы бы за меня заступились? — Где ж мне за вас заступаться? да нет, с вами не сладишь. — Вы думаете? А я знаю руку, которая захочет, и пальцем меня сшибет. — Какая такая рука? — А вы небось не знаете? Понюхайте, как славно пахнет роза, что вы мне дали. Фенечка вытянула шейку и приблизила лицо к цветку... Платок скатился с ее головы на плеча; показалась мягкая масса черных, блестящих, слегка растрепанных волос. — Постойте, я хочу понюхать с вами, — промолвил Базаров, нагнулся и крепко поцеловал ее в раскрытые губы. Она дрогнула, уперлась обеими руками в его грудь, но уперлась слабо, и он мог возобновить и продлить свой поцелуй. Сухой кашель раздался за сиренями. Фенечка мгновенно отодвинулась на другой конец скамейки. Павел Петрович показался, слегка поклонился и, проговорив с какою-то злобною унылостью: «Вы здесь», — удалился. Фенечка тотчас подобрала все розы и вышла вон из беседки. «Грешно вам, Евгений Васильевич», — шепнула она, уходя. Неподдельный упрек слышался в ее шепоте. Базаров вспомнил другую недавнюю сцену, и совестно ему стало, и презрительно досадно. Но он тотчас же встряхнул головой, иронически поздравил себя «с формальным поступлением в селадоны» и отправился к себе в комнату. А Павел Петрович вышел из саду и, медленно шагая, добрался до леса. Он остался там довольно долго, и когда он вернулся к завтраку, Николай Петрович заботливо спросил у него, здоров ли он? до того лицо его потемнело. — Ты знаешь, я иногда страдаю разлитием желчи, — спокойно отвечал ему Павел Петрович.