Аслан Масхадов: биография, история и интересные факты. Аслан Масхадов: биография, история и интересные факты Служба в Литве

Аслан (Халид) Алиевич Масхадов
Масхадан Іаьлин кІант Аслан (Халид)
Аслан (Халид) Алиевич Масхадов
2-й Президент Чеченской Республики
12 февраля 1997 года - 27 января 2002 года, 2003 год, со смертью 8 марта 2005 года
Предшественник: (и. о.)
Образование: 1) Тбилисское высшее артиллерийское училище
2) Ленинградская военно-артиллерийская академия им. М. И. Калинина
Вероисповедание: ислам суннитского толка
Рождение: 21 сентября 1951
п. Шокай, Осакаровский район, Карагандинская область, Казахская ССР, СССР
Смерть: 8 марта 2005 (53 года)
Толстой-Юрт, Грозненский район,Чеченская Республика, Россия
Похоронен: место захоронения неизвестно
Дети: сын: Анзор
дочь: Фатима

Военная служба
Годы службы: (1969-1992)
Принадлежность: Союз Советских Социалистических Республик, затем Флаг Ичкерии
Звание:
Полковник
(1986)
генерал армии ЧРИ
Генералиссимус ЧРИ (посмертно)
Сражения: Военная операция в Вильнюсе (1991)

Боевые действия против вооружённых отрядов антидудаевской оппозиции
Первая чеченская война:

Штурм Грозного силами Временного совета
Штурм Грозного (1994-1995)
Рейд на Грозный (1996)
Операция «Джихад»

Межвоенный конфликт в Чечне
Вторая чеченская война: Сражение за Шатой (2000)

Аслан (Халид) Алиевич Масхадов (чеч. Масхадан Іаьлин кІант Аслан (Халид); 21 сентября 1951 года, п. Шокай, Карагандинская область, Казахская ССР, СССР - 8 марта 2005 года, Толстой-Юрт, Чеченская Республика, Российская Федерация) - активный участник сепаратистского движения в Чечне (1990-е - 2000-е гг.), военный и государственный деятель непризнанной Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ). В начале 1990-х участвовал в создании вооружённых сил ЧРИ и руководил боевыми действиями сепаратистов против федеральных сил; с января 1997 по март 2005 Аслан Масхадов - президент ЧРИ. Убит 8 марта 2005 года в результате спецоперации ФСБ.

В приговоре Верховного суда Северной Осетии по делу о захвате школы в Беслане содержится утверждение о причастности Масхадова к данному акту терроризма, которую, по сведениям Би-би-си, сам Масхадов отрицал.

Родился Аслан Масхадов в посёлке Шокай Осакаровского района Карагандинской области Казахской ССР, куда его семья была депортирована в 1944 году. Выходец из тейпа Аллерой.

В 1957 году (по другим данным - в 1959 году) после реабилитации чеченского и ингушского народов Аслан Масхадов вместе с семьей вернулся в Чечню, в село Зебир-Юрт Надтеречного района Чечено-Ингушской АССР. В 1966 году вступил в ВЛКСМ. В 1968 году окончил 10 классов средней школы в селе Надтеречное.

Учёба и военная служба

В 1969 году Аслан Масхадов поступил в Тбилисское высшее артиллерийское училище, которое окончил в 1972 году. Затем в 1972-1978 годах служил в Дальневосточном военном округе под Уссурийском вч 20119, располагавшейся в селе Платоновка Ханкайского района на берегу озера Ханка). Занимал должности командира огневого взвода, командира батареи, начальника штаба артиллерийского дивизиона и заместителя командира дивизиона.

В 1978 году поступил в Ленинградскую Военно-артиллерийскую академию им. М. И. Калинина, которую в 1981 году окончил с отличием. По документам, в академии он числился Осланом, а однокурсники звали его Олегом. Они отмечали, что он тогда не придерживался мусульманской веры и был неравнодушен к спиртному.

Затем в 1981 году был направлен в Южную группу войск (г. Тата, Венгрия), где последовательно занимал должности командира дивизиона, начальника штаба полка, а затем - командира 198-го самоходного артиллерийского полка. По свидетельствам сослуживцев, его полк неоднократно награждался переходящим знаменем Военного Совета округа.
Служба в Литве

С 1986 года командир 379-го самоходного артполка 107-й мотострелковой дивизии Прибалтийского военного округа (г. Вильнюс, Литва). Его полк был лучшим в Прибалтийском военном округе, в нём отсутствовала дедовщина, жён офицеров приглашали на занятия и был создан женсовет.

В 1989 году часть под командованием Масхадова стала первой в дивизии, а в 1990 году признана лучшей в Прибалтийском военном округе по боевой и политической подготовке.

В 1990 году назначен начальником артиллерии дивизии, избран секретарём партийного комитета и председателем офицерского собрания. С 1991 года командовал штабом ракетных войск и артиллерии Вильнюсского гарнизона. Занимал должность заместителя командира 7-й дивизии. В начале того же года его часть участвовала в акции по подавлению национально-освободительного движения в Вильнюсе. Его солдаты прикрывали захват ОМОНом вильнюсского телецентра, но непосредственно в штурме не участвовали. Сам Масхадов за два дня до событий был отослан из Вильнюса своим командованием.

Был награждён орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» II, III степени. На момент увольнения из Вооружённых сил СССР имел звание полковника.
В штабе Дудаева

В декабре 1992 года, после обострения ситуации на границе между Чечней и Ингушетией, Масхадов подал в отставку из Вооружённых сил России и прибыл в Грозный, где приказом Джохара Дудаева был назначен начальником Гражданской обороны Чечни, а вскоре - первым заместителем начальника Главного штаба Вооружённых сил ЧРИ.

В 1993-1994 годах руководил боевыми действиями против антидудаевской оппозиции в Урус-Мартановском, Надтеречном и Гудермесском районах. В марте 1994 года указом Дудаева был назначен начальником Главного штаба Вооружённых сил ЧРИ.
Первая чеченская война
Основная статья: Первая чеченская война

В Первую чеченскую войну Масхадов планировал и руководил проведением большинства крупных боевых и диверсионных операций чеченских вооружённых формирований.

С декабря 1994 года по январь 1995 года возглавлял оборону Президентского дворца в Грозном. По плану Масхадова, чеченцы пропустили российские танки в центр города, после чего нанесли удары так, чтобы подбитые боевые машины блокировали остальным пути отхода, а затем с верхних этажей домов расстреляли танки, которые не могли маневрировать на узких улицах. По некоторым данным, покинул город после того, как он был превращён в руины. В феврале 1995 года Дудаев присвоил Масхадову звание дивизионного генерала.

Штаб вооруженных сил Ичкерии был размещён им в горах на границе Веденского и Ножай-Юртовского районов. В мае 1995 года во время объявленного российскими войсками моратория на боевые действия Масхадов произвёл перегруппировку, реорганизовал свои силы по фронтам и направлениям.

В августе-октябре 1995 года возглавлял группу военных представителей делегации сепаратистов на переговорах с федеральными властями. В соответствии с достигнутыми договорённостями, Масхадов был назначен сопредседателем специальной наблюдательной комиссии.

Под руководством Масхадова было разработано и осуществлено нападение боевиков на Грозный, Аргун и Гудермес 6 августа 1996 года (операция «Джихад»). Согласно его заявлению, операция была предпринята для того, «чтобы показать всему миру и прежде всего России боевой потенциал Вооруженных сил ЧРИ».

В марте 1995 года прокуратура Российской Федерации возбудила против Масхадова уголовное дело по фактам его причастности к созданию незаконных вооруженных формирований по 170-й (злоупотребление властью или служебным положением), 64-й и 77-й (измена Родине и бандитизм с мерой наказания вплоть до смертной казни) статьям Уголовного кодекса РСФСР и объявила его в розыск. Несмотря на это, в 1995 и 1996 гг. он неоднократно представлял сепаратистов на переговорах с российскими властями, а 31 августа 1996 года он подписал с Александром Лебедем Хасавюртовские соглашения, согласно которым рассмотрение вопроса о статусе Чечни откладывалось до 31 декабря 2001 года.
Межвоенный период

17 октября 1996 года возглавил правительство ЧРИ: решением исполняющего обязанности президента Ичкерии Зелимхана Яндарбиева Масхадов стал одновременно премьер-министром коалиционного правительства Чечни и министром обороны, сохранив при этом должность начальника Главного штаба.

23 ноября 1996 года подписал с председателем правительства РФ Виктором Черномырдиным соглашение о принципах взаимоотношений между федеральным центром и ЧРИ.
Выборы

27 ноября 1996 года объявил о своем решении баллотироваться на пост президента ЧРИ (баллотировался на пару с вице-президентом Вахой Арсановым). По инициативе Масхадова, все кандидаты должны были публично поклясться, что не допустят каких-либо провокаций и оскорбительных приемов в отношении своих соперников. Главными соперниками Масхадова на предстоящих выборах были полевой командир Шамиль Басаев, и. о. президента ЧРИ Зелимхан Яндарбиев и министр пропаганды Мовлади Удугов.

27 января 1997 года был избран президентом ЧРИ, набрав 59,3 % голосов избирателей. Второе, третье и четвёртое места заняли Басаев (23,5 % голосов), Яндарбиев (10,1 %) и Удугов соответственно. С февраля одновременно занял пост председателя правительства ЧРИ. После выборов сменил своё имя на арабское Халид.

Масхадов был выбран президентом после этнической чистки, происшедшей в 90-е годы, после которой в Чеченской республике почти не осталось нечеченского населения. В связи с этим легитимность его избрания ставится под сомнение.

12 мая 1997 года в Москве Масхадов и президент России Борис Ельцин подписали «Договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия».
Президентский срок

Спустя полгода после выборов Масхадов назначил Басаева «премьер-министром» ЧРИ.

Как пишет историк-кавказовед Джабраил Гакаев, Масхадов, возглавив ЧРИ, оказался, однако, не в состоянии консолидировать чеченское общество, поддержав вооружённое меньшинство и отвергнув сотрудничество с центристскими политическими силами и лояльной к России модернизированной частью населения. Как отмечает Гакаев, за время правления Масхадова в Чечне быстро деградировали экономика и социальная сфера:

Над Чечней реально нависла экологическая и эпидемиологическая катастрофа. Города и разрушенные села практически не восстанавливались, люди жили в разбитых кварталах, где уже давно нет ни канализации, ни воды, а часто - и электричества. Медицинское обслуживание, по существу, отсутствовало. Люди умирали от массовых болезней и голода, особенно высока смертность среди детей, практически все население нуждается в психотерапии. Школы, вузы практически не работали, кроме нескольких частных колледжей. Усилился процесс арабизации образования. В Чечне явно обозначились признаки распада хозяйственных, культурных связей внутри социума. Из Чечни продолжался исход населения. По данным последней переписи (1989), здесь проживало 1270 тыс. человек, из них более 30 % русских и русскоязычных. Перед началом второй чеченской кампании население Ичкерии не превышало 400 тыс. (русских в Чечне осталось около 50 тыс.), здесь остались только те, кому некуда деться.

Реального строительства государства и восстановления экономики Чечни Масхадов осуществить не смог. Существование Чечни в экономическом плане было обеспечено только практически открытыми границами с остальной Россией, а также энергоносителями и электроэнергией из России.

В Чечне происходили похищения людей, захваты заложников (в том числе официальных российских представителей, работающих в Чечне), хищения нефти из нефтепроводов и нефтяных скважин, широко было распространено производство и контрабанда наркотиков, выпуск и распространение фальшивых денежных купюр, теракты и нападения на соседние российские регионы. На территории Чечни были созданы лагеря для обучения боевиков - молодых людей из мусульманских регионов России. Сюда направлялись из-за рубежа инструкторы по минно-подрывному делу и исламские проповедники. Значительную роль в жизни Чечни стали играть многочисленные арабские наёмники. Главной их целью стала дестабилизация положения в соседних с Чечнёй российских регионах и распространение идей сепаратизма на северокавказские республики (в первую очередь Дагестан, Карачаево-Черкесию, Кабардино-Балкарию).

Масхадов в своей информационной политике использовал высказывания антисемитского толка. Чеченский историк Лема Вахаев приводит один из примеров выступления Масхадова: «Сегодня я вынужден признать, что у нас есть ваххабитская идеология, которая делает из нашей молодежи роботов, отравляет ее сознание. Эта идеология привносится искусственно. Ее внедряют и распространяют наши враги и евреи…». По мнению Вахаева, данное высказывание отражало мышление сепаратистов, находящихся у власти: «Антисемитизм сегодня привносится в чеченское общество правящей элитой, значительная часть которой находится под влиянием исламских радикалов-фундаменталистов. Именно поэтому на контролируемом движением ваххабитов телеканале „Кавказ“ лейтмотив „Нам равных нет. Мы все сметём. Держись, Россия - мы идём!“ неразрывно связан с призывом „Будет наш Иерусалим!“».
Обострение ситуации

К середине 1998 года в Чечне насчитывалось около 300 отрядов боевиков, не входящих в структуру «вооружённых сил ЧРИ». Самые крупные из них - так называемая «Армия генерала Дудаева» под командованием Салмана Радуева, отряды Шамиля Басаева и Хаттаба. Группировка Радуева насчитывала до 3000 бойцов и 16 единиц бронетехники, в группировке Басаева людей и бронетехники было не меньше, отряды Хаттаба насчитывали около 500 человек. Противопоставить им Масхадов мог лишь 7000 боевиков и 60 единиц бронетехники. В середине 1998 года между Масхадовым и его окружением, с одной стороны, и радикальными оппозиционными группами, с другой, возник политический конфликт. В сентябре 1998 года Радуев, Басаев и Исрапилов обвинили Масхадова в сговоре с Москвой, потребовав его отставки. В ответ Масхадов отправил в отставку правительство Шамиля Басаева. В результате конфликта с полевыми командирами Масхадов потерял контроль над большей частью территории за пределами Грозного.

Почти во всех районах Чечни отряды боевиков сохранили свои структуры - штабы, «джамааты», военные базы, тюрьмы. Эти бандиты не считали чеченскую войну оконченной и в любой момент были готовы начать боевые действия и совершать теракты. Наиболее крупные работорговцы и бандиты стали чиновниками ЧРИ: Б. Бакуев - «заместителем министра внутренних дел», Ваха Арсанов - «вице-президентом» и т. п.

9 января 1999 года Масхадов выступил за создание исламского государства в Чечне. Урус-Мартановский район стал базой оппозиции, жившей по своим законам. Там иорданец Хаттаб открыл диверсионную базу.

3 февраля 1999 года Масхадов подписал указ о введении в Чечне шариатского правления «в полном объёме». Парламент был лишён законодательных прав, а высшим законодательным органом стала Шура - исламский совет, был создан организационный комитет во главе с Ахмедом Закаевым по созданию «шариатской конституции». В ответ на это Басаев объявил о создании «оппозиционной Шуры», которую сам и возглавил. После этого он обвинил Масхадова в «репрессиях против участников войны и сторонников независимости Чечни», и в том, что «вместо объединения нации президент разделил народ по религиозному принципу».

Летом 1999 года противостояние между сторонниками Масхадова и радикальной оппозицией резко обострилось. 4 июня чеченское телевидение передало обращение Масхадова к оппозиции: «Встаньте рядом со мной. Поддержите меня, как вы это сделали во время войны и на президентских выборах. Помогите мне избавить Чечню от принявшего массовый характер позорного явления, связанного с похищением людей», и объявил, что «республика находится на грани междоусобной и межтейповой войны».

11 июня прошла встреча Масхадова и премьер-министра России Сергея Степашина, посвящённая борьбе с организованной преступностью в Чечне. На следующий день в чеченской столице 200 боевиков оппозиции пытались взять штурмом здание Службы национальной безопасности Чечни с целью освобождения своих людей. В трёхчасовой перестрелке шесть сотрудников спецслужбы получили ранения, среди нападавших было более десяти убитых.

В июле 1999 года по скоплению боевиков численностью 150-200 человек в районе Кизляра федеральными силами был нанесён предупредительный удар с помощью вертолетов, артиллерии и минометов.

Тогда же Масхадов предпринял попытку консолидации с оппозицией. 12 июля в Грозном прошло предварительное заседание СНБ с участием Масхадова, Басаева, Удугова, Гелаева и других полевых командиров. Было решено, что СНБ будет высшим органом государственной власти Чечни и будет возглавляться самим Масхадовым.
Начало второй чеченской войны

7 августа 1999 года с территории Чечни было совершено массированное вторжение боевиков в Дагестан под общим командованием Шамиля Басаева и арабского наёмника Хаттаба. Ядро группировки боевиков составляли иностранные наёмники и бойцы «Исламской международной миротворческой бригады», связанной с «Аль-Каидой». Российские власти предложили ичкерийскому руководству провести совместную с федеральными силами операцию против исламистов в Дагестане. Было также предложено «решить вопрос о ликвидации баз, мест складирования и отдыха незаконных вооруженных формирований, от которых чеченское руководство всячески открещивается». Масхадов на словах осудил нападения на Дагестан и их организаторов и вдохновителей, однако реальных мер для противодействия им не предпринял.

Более месяца шли бои федеральных сил с вторгшимися боевиками, закончившиеся тем, что боевики были вынуждены отступить с территории Дагестана обратно в Чечню. В эти же дни - 4-16 сентября - в нескольких городах России (Москве, Волгодонске и Буйнакске) была осуществлена серия террористических актов - взрывы жилых домов.

Понимая, что последние события привели Чечню на грань новой войны, Масхадов всеми силами пытался, с одной стороны, дистанцироваться от наиболее радикальных сепаратистских лидеров - вывел Мовлади Удугова из состава Совета безопасности ЧРИ, осудил участие чеченских полевых командиров в дагестанском конфликте, обвинив их в предательстве собственного народа, заявил, что «Чечня стала разменной картой в руках мировых держав, стремящихся стать хозяевами Кавказа и выдавить отсюда Россию», - а с другой стороны, то обвинял российское руководство в провокациях и нагнетании напряжённости, то заявлял о намерении предложить России сделать Чечню «важнейшим стратегическим партнёром на Северном Кавказе» и просит лидеров Ингушетии и Северной Осетии Руслана Аушева и Александра Дзасохова о помощи в предотвращении новой войны и в организации личной встречи с российским премьером Владимиром Путиным.

Учитывая, однако, неспособность Масхадова контролировать ситуацию в Чечне, российским руководством было принято решение о проведении военной операции по уничтожению боевиков на территории Чечни. Предложения Масхадова о встрече с президентом России были отклонены. «Никаких встреч ради того, чтобы дать боевикам зализать раны, не будет», заявил премьер-министр России Владимир Путин. 30 сентября российские войска пересекли административные границы Чечни.
Вторая чеченская война
Основная статья: Вторая чеченская война

После ввода российских войск в Чечню Масхадов возглавил вооружённое сопротивление и занял пост руководителя Государственного комитета обороны ЧРИ. 10 марта 2000 года он был вновь объявлен властями РФ в федеральный, а в 2002 году - в международный розыск.

До 2002 года Масхадов с небольшим отрядом находился преимущественно в горной части Чечни. В 2002 году, на общем собрании всех полевых командиров («Большом Маджлисе»), сепаратисты договорились о едином командовании, и подразделения ранее оппозиционной террористической организации «Маджлисуль Шура» Шамиля Басаева и Хаттаба перешли под командование Масхадова (был сформирован новый коллегиальный орган «Государственный Комитет Обороны - Маджлисуль Шура», к которому, согласно принятым поправкам к конституции ЧРИ, на время войны переходила вся полнота власти).

В последние годы Масхадов лишился опоры среди населения и боевиков, формально оставаясь избранным руководителем сепаратистской Чечни, с которым, по мнению зарубежной общественности, российское руководство могло бы вести переговоры о политическом урегулировании в республике. Многие его соратники, не выдержав тягот партизанской войны, сдались властям и прекратили открытое сопротивление. В то же время периодически появлялись сообщения о разногласиях в отношении методов вооружённой борьбы между Масхадовым и лидерами радикального крыла (Шамиль Басаев, Доку Умаров). Масхадов якобы не поддерживал акций по захватам заложников и взрывам жилых домов, приведших к массовой гибели мирных российских граждан.

В середине октября 2002 года Масхадов дал интервью французскому агентству Agence France-Presse, в котором заявил об активизации своих связей с наиболее экстремистскими лидерами чеченских террористов. Отвечая на вопросы агентства, Масхадов объяснил радикализацию своей позиции отказом Запада поддержать его. «Западные лидеры вынуждены заигрывать с Россией для разрешения своих глобальных проблем, таких как Балканы, Афганистан, Грузия, а теперь и Ирак», заявил он. «Теперь, когда война продолжается, мне нечего терять от того, что я связываюсь с такими людьми, как Басаев, Удугов или Яндарбиев - главными радикальными лидерами», подчеркнул Масхадов. При этом он заявил о некоей готовящейся сепаратистами «исключительной операции», однако какие-либо детали он раскрыть отказался. 23 октября чеченскими террористами были захвачены заложники в театральном центре на Дубровке в Москве. 25 октября в телефонном интервью азербайджанской газете «Зеркало» один из террористов, удерживавших заложников, заявил, что Масхадов принимал участие в подготовке этого теракта. В ноябре 2002 года Масхадов осудил теракт на Дубровке и объявил о возбуждении уголовного дела на Басаева, пригрозив сместить Басаева с должности, однако не предпринял каких-либо значимых действий. Басаев сам подал в отставку, как только взял на себя ответственность за «Норд-Ост», продолжал оставаться в Чечне и вскоре вновь был назначен Масхадовым на ряд должностей в ЧРИ. Российское руководство после теракта заявило об отказе от каких-либо переговоров с Масхадовым, обвинив его в причастности к организации этой акции. Правительство США заявило, что после теракта на Дубровке Масхадов полностью лишился легитимности и не может претендовать на участие в мирном процессе.

Во время террористического акта в Беслане, ответственность за который взял на себя Басаев, Масхадова (через Ахмеда Закаева) просил о помощи президент Северной Осетии Александр Дзасохов. Вечером 2 сентября 2004 года Закаев от имени Масхадова сообщил агентству «Франс-Пресс», что Масхадов готов вылететь в Беслан и принять меры по освобождению заложников, если Масхадову будут предоставлены гарантии личной неприкосновенности. Утром 3 сентября на сайте «Чечен.орг» появилось личное заявление Масхадова с осуждением теракта. В 12:00 было достигнуто соглашение с Дзасоховым о прилёте в тот же день Масхадова в случае предоставления гарантий неприкосновенности Масхадову. В 13:05, после того, как у террористов взорвались бомбы и заложники начали выбегать из здания школы), начался штурм. 17 сентября 2004 заместитель генерального прокурора РФ Владимир Колесников заявил, что Генпрокуратура располагает доказательствами причастности Масхадова к теракту в Беслане. «Расследование объективно подтверждает роль этого недочеловека [Басаева] и так называемого президента в этом злодеянии. Это доказано», - объявил Колесников. Через 5 месяцев после теракта Масхадов восстановил Басаева в должности Военного Амира ГКО-Маджлисуль Шура ЧРИ. В 2006 году Масхадов был признан Верховным судом Северной Осетии одним из заказчиков теракта в Беслане.

8 сентября 2004 года ФСБ объявила, что выплатит 300 миллионов рублей за информацию, которая позволит нейтрализовать лидеров бандформирований Шамиля Басаева и Масхадова. 25 ноября 2004 российские власти заявили, что поимкой Масхадова и Басаева занялась специальная разведывательная служба, которая функционирует в составе контртеррористической группировки войск на Северном Кавказе; эта служба объединяет усилия ФСБ, МВД и военной разведки - ГРУ.

14 января 2005 года Масхадов подписал приказ «О приостановлении в одностороннем порядке наступательных боевых действий на всей территории ЧРИ и за её пределами на февраль месяц», который был впервые обнародован в СМИ 3 февраля. Во исполнение приказа Масхадова, Басаев также отдал приказ подчинённым ему подразделениям прекратить наступательные боевые действия сроком до 22 февраля.
Смерть

8 марта 2005 года Масхадов был убит в ходе спецоперации ФСБ в селе Толстой-Юрт (Грозненский сельский район), где он скрывался в подземном бункере под домом одного из дальних родственников. В ходе штурма Масхадов оказал сопротивление, и спецназовцы взорвали устройство, от ударной волны которого дом оказался полуразрушен. Задержанные во время спецоперации личный помощник Масхадова Вахид Мурдашев, племянник Масхадова Висхан Хаджимуратов, а также Скандарбек Юсупов и Ильяс Ирисханов были осуждены на различные сроки лишения свободы за участие в незаконных вооруженных формированиях и незаконное ношение оружия.

По утверждению Рамзана Кадырова, бывший президент Чечни «погиб в результате неосторожного обращения с оружием находившегося рядом с ним телохранителя». На процессе в Верховном суде Чечни выяснились подробности гибели президента Ичкерии: смертельный выстрел был произведен из пистолета Макарова, которым был вооружен племянник и телохранитель Масхадова Висхан Хаджимуратов. Он так объяснил: «Дядя всегда мне говорил, чтобы я застрелил его, если он будет ранен и его попытаются взять в плен. Он говорил, что если попадет в плен, то над ним будут издеваться, как над Саддамом Хусейном».

Как утвержает сын Масхадова, российские спецслужбы вычислили местонахождение президента ЧРИ с помощью специальной аппаратуры, способной определить координаты мобильного телефона по IMEI-коду.

Толстой-Юрт (чеч. Дойкур-Эвл) - родовое село Руслана Хасбулатова, которое всегда считалось центром антидудаевской, а затем - антимасхадовской оппозиции. В Толстой-Юрт после начала второй войны (1999) перебрались многие земляки и родственники Масхадова из Ножай-Юртовского района.

15 марта 2005 года Центр общественных связей ФСБ объявил, что вознаграждение в размере 10 миллионов долларов «за Масхадова» было выплачено «в полном объёме», не уточнив при этом, кто и за что его получил. Тело Масхадова было доставлено в Москву, место захоронения его, как террориста, в соответствии с принятым в 2002 законом не разглашается.

После смерти Масхадова «президентом ЧРИ» стал вице-президент Абдул-Халим Садулаев.
Награды, публикации

Награждён орденами СССР «За службу Родине в ВС СССР» второй и третьей степеней, двумя высшими орденами ЧРИ «Честь Нации».

15 сентября 2005 года новый «президент ЧРИ» Абдул-Халим Садулаев посмертно присвоил Масхадову воинское звание Генералиссимуса ЧРИ, наградил его высшим орденом Ичкерии «Къоман сий» («Честь нации») и переименовал Старопромысловский район города Джохара (Грозного) в Масхадовский район.

Отец Али. Братья: Лечя, Лема. Сёстры: Буча, Жовзган. В 1972 году, приехав на побывку в село Зибер-Юрт, Масхадов женился на телефонистке Кусаме Язедовне Семиевой из тейпа Гордалой, проживавшей в селе Знаменское Надтеречного района. Сын Анзор родился в 1979 году, дочь Фатима - в 1981 году.

По некоторым сведениям, в конце 2002 года Масхадов женился на молодой девушке из Исхой-Юрта и остался жить в этом селении.

Младший брат Масхадова Асламбек был убит в 2002 году в результате спецоперации российских спецслужб.

В конце 2004 года многие дальние родственники Масхадова были похищены. В Чечне ходили слухи, что похищенные родственники какое-то время содержались на одной из баз Службы безопасности президента Чечни возглавлявшейся Рамзаном Кадыровым, в его родовом селении Центарой (чеч. Хоси-Юрт) на юго-востоке Чечни.

После смерти Масхадова его семья живёт в Финляндии.
Оценки

Генерал-полковник, Герой России Геннадий Трошев, который лично во время войны в Чечне не раз встречался с Масхадовым, так писал о нём в своих воспоминаниях:

Российские либералы долго пытались найти среди одиозных чеченских сепаратистов хоть одно человеческое лицо, пока не остановились на Аслане Масхадове. Они считали его той политической фигурой, с которой вполне можно иметь дело без особого ущерба для своей репутации. Со временем, разочаровавшись, многие из них признают, что сделали не тот выбор: внешне импозантный, рассудительный ичкерийский лидер оказался прямым соучастником кровавых преступлений. К тому же с годами он стал сдавать и ослаб настолько, что напоминал чем-то киплингского волка Акелу, промахнувшегося на охоте и ожидающего пинка от молодого и наглого конкурента-вожака.

Геннадий Трошев. «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала», воспоминания, книга

Версия 81645827 страницы «Масхадов, Аслан Алиевич» не существует.

Напишите отзыв о статье "Масхадов, Аслан Алиевич"

Отрывок, характеризующий Масхадов, Аслан Алиевич

– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг"уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег"вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог"ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег"но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег"но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг"а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г"остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог"това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог"ю. Всех запог"ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог"ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог"! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог"ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог"ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог"т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.

Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг"авда, чог"т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г"остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог"ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг"а велено пг"иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.

Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября.русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.

Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г"ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег"тям, дьяволам, дать дог"огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг"ону пг"ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг"аны! точь в точь баг"аны! Пг"очь… дай дог"огу!… Стой там! ты повозка, чог"т! Саблей изг"ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг"емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг"аться – так дг"аться. А то чог"т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг"ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег" Миг"онов! Hexoг"oшo, на меня смотг"ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог"т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г"остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг"евосходительство! позвольте атаковать! я их опг"окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено, – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.

Аслан Масхадов принимал непосредственное участие в организации вооруженных формирований в 1990-е гг. В период 1-й чеченской войны он возглавлял штаб этих формирований. В 1997-2005 был президентом Чеченской Республики Ичкерии. Убит спецназом ФСБ 8 марта 2005 года.

Начало биографии

Место рождения Масхадова - Казахстан, Карагандинская область, Оскаровский район, поселок Шакай. В 1944 году туда была депортирована вся его семья, которая вышла из тейпа Аллерой в Чечне. Имя его отца - Али. У Аслана было три брата и две сестры.

Только в 1957 году семья смогла возвратиться в Чечню. Они стали жить в селе Зебир-Юрт в Надтеречном районе. В 1968 Аслан окончил десятилетку в селе Надтеречном.

Военная карьера

В 1969 году Аслан Масхадов поступает в артиллерийское училище в Тбилиси, которое оканчивает в 1972 году. Далее его карьера военного складывается следующим образом:

1. 1972-1978 - служба под Уссурийском в Дальневосточном военном округе, где он дослужился до должности начштаба артиллерийского дивизиона.
2. 1978-1981 - учеба в Ленинграде в Военно-артиллерийской академии им. Калинина. Окончил с отличием, был отправлен в южную группу войск в Венгрию, где последней была должность командира полка.
3. С 1986-го - командование полком в Прибалтике.
4. В 1990 - начальник артиллерии в дивизии, секретарь парткома и председатель офицерского собрания.
5. С 1991-го - командование штабом в ракетно-артиллерийских войсках в Вильнюсе. Имел звание полковника на дату увольнения из армии.

Начальник штаба

В декабре 1992, когда между Ингушетией и Чечней обостряется ситуация на границе, Масхадов подает в отставку и приезжает в город Грозный. Джохар Дудаев назначает его начальником гражданской обороны в Чечне. Вскоре после этого он становится первым замом начальника Главного штаба в вооруженных силах Чеченской Республики Ичкерии. Продолжение военной карьеры Масхадова выглядит следующим образом:

• 1993-1994 - руководство боевыми действиями, направленными против антидудаевской оппозиции;
• 1994, март - назначение начальником генштаба в вооруженных силах ЧРИ;
• 1994-1996 (1-я чеченская война) - планирование и руководство крупных операций боевиков - боевых и диверсионных;
• конец 1994 - начало 1995 - руководство в Грозном обороной Президентского дворца;
• февраль 1995 - присвоение Дудаевым несуществующего звания дивизионного генерала.

Возбуждение уголовного дела

С августа по декабрь 1995 года Аслан Масхадов находится во главе группы военных представителей, входящих в делегацию сепаратистов на переговорах с федеральной властью. Затем его назначают в специальную наблюдательную комиссию в качестве ее сопредседателя.

6 августа 1966 под его руководством разрабатывалась и проводилась операция «Джихад», в ходе которой боевиками было совершено нападение на Грозный, а также Гудермес и Аргун.

В марте 1995 прокуратурой РФ против Масхадова было возбуждено уголовное дело, и он был объявлен в розыск. Тем не менее в 1995 и 1996 он не раз был участником переговоров с властями РФ. 31 августа 1995 года им были подписаны Хасавюртовские соглашения с чеченской стороны.

Президентский срок Аслана Масхадова

17 октября 1996 года он становится премьер-министром в коалиционном правительстве Чечни. 23 ноября 1996 подписывает соглашение с Черномырдиным, премьер-министром РФ. Оно посвящено принципам взаимоотношений между ЧРИ и федеральным центром. 27 января 1997 Масхадова, набравшего 59,3 % голосов, избирают президентом Чечни. В феврале он становится также и председателем правительства.

12 мая 1997 в Москве президент РФ Ельцин и Масхадов подписывают договор о мире. По мнению историков, находясь на посту президента, Масхадов оказался неспособным к консолидации чеченского общества. Им было поддержано исключительно вооруженное меньшинство и отвергнуто сотрудничество с центристами и силами, лояльными в отношении России.

Осенью 1998 президент был обвинен Радуевым, Исрапиловым и Басаевым в сговоре с Москвой, и они потребовали его отставки. В ответ в отставку было отправлено правительство Басаева. В результате конфликта с полевыми командирами Масхадовым был потерян контроль на подавляющей территории за пределами Грозного.

Уход в подполье

После того как в Чечню были введены российские войска, Масхадов встал во главе вооруженного сопротивления. В марте 2000 власти РФ еще раз объявили его в федеральный розыск, в 2002 - в международный. До 2002 Масхадов с небольшим отрядом находился в горах. В 2002 году сепаратисты на собрании полевых командиров решили создать единое командование, которому на время войны передавалась вся полнота власти. Для этого были внесены поправки в конституцию Чечни.

Аслан Масхадов, лишившись опоры среди боевиков и населения, оставался лишь избранным руководителем сепаратистов, с которыми российское руководство, по мнению зарубежной общественности, могло вести переговоры. Множество его сторонников не выдержало тягот партизанской войны и сдалось федеральным властям, прекратив открытое сопротивление.

Вопрос о причастности к терактам

Периодически появлялись сведения о том, что между Масхадовым и такими лидерами радикального крыла, как Басаев и Умаров, возникают разногласия по поводу методов вооруженной борьбы. Якобы первый не поддерживает акции по захвату заложников и взрывам жилых домов, которые привели к гибели мирных граждан РФ.

В ноябре 2002 им, хотя и после определенной паузы, был осужден теракт, произошедший на Дубровке. Он объявил, что против Басаева за этот теракт возбуждено уголовное дело и пригрозил, что сместит последнего с должности. Тем не менее никаких значимых действий им предпринято не было. Сразу после того, как Басаев объявил, что он ответственен за злодеяние, он самостоятельно подал в отставку. Однако при этом он также проживал в Чечне, а Масхадов молча соглашался с этим.

После теракта руководство РФ отказалось от каких-либо контактов с Масхадовым, обвинив его в причастности к акции.

Во время совершения теракта в Беслане, ответственным за который себя объявил Шамиль Басаев, президент Северной Осетии А. Дзасохов (через А. Закаева) просил Масхадова об оказании помощи.

2 сентября 2004 года А. Закаев сообщил от имени Масхадова информационному агентству «Франс-Пресс», что тот готов к вылету в Беслан и к принятию мер по освобождению заложников. Но при этом он должен получить гарантии своей неприкосновенности.

Утром 3 сентября 2004 Масхадов сделал личное заявление, осудив теракт. В полдень была достигнута договоренность с Дзасоховым. Предполагался прилет в тот же день в случае предоставления личных гарантий президента Чечни. После двух взрывов начался штурм (13 мая).

Доказательства причастности

Уже через пять месяцев после теракта в Беслане Басаев был восстановлен Масхадовым в должности военного амира. В 2006 Верховный суд Северной Осетии признал последнего одним из заказчиков террористической акции.

8 сентября 2004 года ФСБ было объявлено о выплате 300 млн рублей за сведения, которые могут способствовать нейтрализации лидеров бандформирований - Аслана Масхадова и Шамиля Басаева.

17 сентября 2004 заместитель генпрокурора РФ В. Колесников сделал заявление о том, что у Генпрокуратуры есть доказательства причастности Масхадова к теракту, совершенному в Беслане. Это явилось результатом объективного расследования. При этом Колесников назвал Масхадова недочеловеком.

25 ноября 2004 власти РФ сообщили, что поимкой двух главных чеченских террористов занимается специальная разведывательная служба. Она находится в составе контртеррористической группы войск, расположенных на Северном Кавказе. Он объединяет усилия таких ведомств, как МВД, ФСБ и военная разведка (ГРУ).

14 января 2005 года Масхадов предпринял еще одну попытку урегулирования чеченского конфликта мирным путем. Им был подписан приказ, которым приостанавливалось (на февраль) наступление в Чечне и за ее пределами. Делалось это в одностороннем порядке. Впервые он был размещен в СМИ.

3 февраля 2005 во исполнение этого приказа Басаев также приказал своим подчиненным прервать наступательные действия до 22 февраля.

Ликвидация Аслана Масхадова

8 марта 2005 года он был убит во время спецоперации, которая проводилась в Грозненском сельском районе, в селе Толстой-Юрт, силами ФСБ. Там он скрывался у своего дальнего родственника в бункере, находящемся под домом. В процессе штурма бункера им было оказано сопротивление, и спецназовцы были вынуждены бросить несколько гранат в бункер. Их разрыв привел к смертельному ранению Масхадова.

Во время проведения спецоперации был задержан его личный помощник, племянник и еще два человека. Все они получили разные сроки лишения свободы за незаконное ношение оружие и за участие в бандформированиях.

По утверждению сына Аслана Алиевича Масхадова, Анзора, российским спецслужбам удалось вычислить местонахождение его отца при помощи специальной аппаратуры, которая определяет координаты мобильника по IMEI-коду.

Село Толстой-Юрт, которое у чеченцев называется Дойкур-Эвл, является родовым селом Руслана Хасбулатова. Оно всегда рассматривалось, как центр антидудаевской, а позже и антимасхадовской коалиции. После начала 2-й войны, в 1999, туда из Ножай-Юртовского района переехали многие из земляков и родственников Масхадова.

Согласно версии, высказанной чеченскими моджахедами, гибель Аслана Алиевича Масхадова произошла в результате предательства. И тому есть косвенное подтверждение, заключающееся в сообщении, которое было сделано Центром общественных связей ФСБ 15 марта 2005 года. В нем говорилось о выплате вознаграждения в сумме 1 млн долларов «за Масхадова». При этом о том, кому их выплатили, не сообщалось.

Семья и награды

В 1972 году Масхадов женился на Кусаме Семиевой, телефонистке. В 1979 у них родился сын, о котором было сказано выше. Оставил Аслан Алиевич Масхадов и дочь Фатиму 1981 года рождения. Через некоторое время пара развелась, и Аслан взял в жены молодую девушку из села Исхой-Юрт.

В конце 2004 говорилось о похищении дальних родственников Масхадова. Они, по слухам, в какой-то момент находились на базе Службы безопасности президента Чечни Р. Кадырова, расположенной на юго-востоке республики, в его родовом селении Центарой.

После гибели Масхадова семья его проживает в Финляндии. А бывшая жена, Кусама, в 2016 году вернулась в Чечню.

Среди наград Аслана Масхадова - орден «За службу в ВС СССР» двух степеней, 2-й и 3-й, а также высший орден Ичкерии под названием «Честь нации».

Родился 21 сентября 1951 в поселке Шакай Казахской ССР в семье депортированных чеченцев.
С 1972 окончил Тбилисское высшее артиллерийское училище. В 1981 окончил с отличием Ленинградское высшее артиллерийское училище им. М. И. Калинина.
С 1972 по 1978 командовал взводом, затем был командиром батареи, начальником штаба дивизиона на Дальнем Востоке. В 1981 - 86 служил в Южной группе войск в Венгрии (г. Сегед), затем с 1986 - в Прибалтийском военном округе. В январе 1991 участвовал в вильнюсских событиях (захват советскими войсками телебашни).
Был председателем офицерского собрания дивизии. Осенью 1992 подал рапорт об увольнении. Вышел в отставку в чине полковника.
С конца 1992 по март 1994 - начальник Гражданской обороны Чеченской Республики - заместитель начальника Главного штаба вооруженных сил ЧР.
Летом 1993 участвовал в рейдах против антидудаевской оппозиции. С ноября 1993 - и. о. начальника Главного штаба, с марта 1994 - начальник Главного штаба.
В декабре 1994 - январе 1995 возглавлял оборону Президентского дворца в г. Грозном.
С июня 1995 принимал участие в переговорах по мирному урегулированию кризиса в ЧР в Грозном, с июня 1996 - руководитель рабочей комиссии по блоку военных вопросов.
В июне 1996 на переговорах в г. Назрань от имени руководства Чеченской Республики Ичкерия подписал протокол заседания Комиссии по переговорам о прекращении огня, боевых действий и мерах по урегулированию вооруженного конфликта на территории ЧРИ.
31 августа 1996 провел переговоры с Александром Лебедем, которые привели к подписанию Хасавюртовских соглашений.
С 17 октября 1996 по 2 января 1997 - премьер-министр Ичкерии. Одновременно занимал посты министра обороны и начальника Главного штаба вооруженных сил.
26 января 1997 победил на выборах президента Ичкерии. С 12 февраля 1997 - председатель Кабинета министров.
В январе 1997 сменил имя Аслан на Халид.
3 февраля 1999 своим указом ввел "полное шариатское правление" на территории ЧРИ, приостановил законотворческую деятельность парламента, упразднил пост вице-президента. Создал государственную комиссию по разработке Шариатской конституции.
9 февраля 1999 на своем первом заседании Государственный совет ЧРИ подтвердил полномочия А. Масхадова как главы государства и избрал его своим председателем.
21 марта и 10 апреля 1999 на жизнь А. Масхадова были произведены неудачные покушения с использованием противотанковых снарядов и фугасных бомб.
Автор книги "Честь дороже жизни" (Грозный, февраль 1997).
Женат. Жена, Кусама, по образованию - учитель, возглавляет благотворительный фонд "Маршо". Сын Анзор и дочь Фатима. Имеет внука и внучку. Сын Анзор принимал участие в боевых действиях, работает в администрации президента Ичкерии.

Аслан Масхадов. Биография.

Аслан Алиевич Масхадов родился 21 сентября 1951 года в поселке Шакай Осакаровского района Карагандинской области Казахской ССР в депортированной чеченской семье.

В 1957 году , когда была восстановлена Чечено-Ингушская АССР, родители вместе с братьями и сестрами привезли его домой, на историческую родину, в село Зебир-Юрт Надтеречного района.

В 1968 году в селе Надтеречное он окончил 10 классов средней школы и в 1969 году поступил в Тбилисское артиллерийское училище, которое окончил в 1972 году .

В 1972- 1978 годах служил в Дальневосточном военном округе под Уссурийском на должностях командира взвода, командира батареи, начальника штаба дивизиона.

В 1978 году поступил в Военно-Артиллерийскую Академию имени Калинина в городе Ленинграде, которую окончил с отличием в 1981 году .

После окончания военной академии, в 1981 году , был направлен в Венгрию, где служил командиром дивизиона, начальником штаба полка и командиром артиллерийского полка.

В 1986- 1992 годах служил в Прибалтийском военном округе в городе Вильнюсе командиром полка, начальником ракетных войск и артиллерии дивизии, дислоцированной в этом же округе.

В декабре 1992 года , подал в отставку и прибыл в Грозный, где приказом Дудаева, в то время занимающего пост Президенте Чеченской республики Ичкерия, был назначен Первым заместителем начальника Главного Штаба Вооруженных Сил Чеченской Республики Ичкерия.

В марте 1994 года назначен начальником Главного Штаба Вооруженных Сил Чеченской Республики Ичкерия.

С декабря 1994 г. по январь 1995 г. возглавлял оборону президентского дворца и города Грозного, а также руководил обороной всех фронтов на территории республики.

В августе-октябре 1995 г. возглавлял группу военных представителей чеченской делегации на российско-чеченских переговорах. В соответствии с достигнутыми на переговорах договоренностями назначен сопредседателем специальной наблюдательной комиссии.

6 августа 1996 г. по его приказу атакован город Грозный. Согласно его заявлению, операция была предпринята для того, "чтобы показать всему миру и, прежде всего, России боевой потенциал Вооруженных Сил ЧРИ".

В августе 1996 г. представлял чеченскую сторону на переговорах с полномочным представителем президента РФ в ЧРИ Александром Лебедем.

31 августа 1996 г. в небольшом дагестанском городе Хасав-Юрт Аслан Масхадов и Александр Лебедь подписали два итоговых документа: совместное заявление и "Принципы определения основ взаимоотношений между РФ и Чеченской Республикой Ичкерия".

27 ноября 1996 г. объявил о своем решении баллотироваться в Президенты ЧРИ. По его инициативе все кандидаты должны были всенародно поклясться, что не допустят каких либо провокаций и оскорбительных приемов в отношении своих соперников.

27 января 1997 г. набрав 59,3 процента голосов избирателей, избран президентом Чеченской Республики Ичкерия. Выборы были организованы миссией ОБСЕ в Чечне, в присутствии десятков ведущих мировых организаций, в том числе ОБСЕ, Совет Европы, ПАСЕ и др. и признаны исключительно правомочными и без каких либо нарушений со стороны кандидатов в Президенты и кандидатов в члены Парламента ЧРИ.

12 мая 1997 года в Москве Президент ЧРИ Аслан Масхадов и Президент РФ Борис Ельцин подписали мирный договор «О мире и сотрудничестве», ставший по факту юридическим признанием независимости Чеченской Республики Ичкерия, в договоре указывалось, что «все вопросы отныне будут решаться исключительно на основе международного права…».

Два раза совершил Хадж (паломничество) в Мекку, в 1997 - 1999 годах .

Август 1998 г. Совершил визит в Вашингтон для участия во Второй международной конференции мусульманского единства, на которую съехались религиозные и политические деятели 25 исламских государств. В ходе конференции лидер чеченского народа был избран почётным председателем Исламского совета.

7 августа 1998 г. - Пресс-конференция Президента ЧРИ Аслана Масхадова в Вашингтоне.

9 августа 1998 г. - В Вашингтоне состоялось подписание документов о создании в чеченской столице отделения Всемирного Исламского Банка (ВИБ), уставной фонд которого был профинансирован крупнейшей банковской системой исламского мира «Аль-Букер».

14 августа 1998 г. – Возвращение Президента ЧРИ Аслана Масхадова в город Джохар (Грозный).

В декабре 1998 года конституционные полномочия Масхадова под предлогом его "пророссийской позиции" пытались оспорить "полевые командиры" Шамиль Басаев, Салман Радуев, Хункар-Паша Исрапилов и другие. Возглавляемый ими «Совет командующих ЧРИ» потребовал от Верховного шариатского суда отстранения Масхадова от должности.

16 августа 1999 г. - В центре столицы Ичкерии состоялся митинг, созванный руководством ЧРИ. Выступивший на митинге Президент ЧРИ Аслан Масхадов обвинил в дестабилизации положения в Дагестане руководство России, которое ищет повод для силового давления на Ичкерию.

11 сентября 1999 года обратился с личным посланием к Александру Лебедю с просьбой вновь, как и в августе 1996 года , встретиться в Хасавюрте, чтобы предотвратить очередную масштабную войну. В тот же день Президент Аслан Масхадов выступил с инициативой личной встречи с Борисом Ельциным, в ходе которой, по его словам, он намеревался предложить России сделать Чечню "важнейшим стратегическим партнером на Северном Кавказе".

В октябре 2000 года в интервью «Liberation» заявил, что под его командованием находится в общей сложности 33 тыс. человек, и что "конфликт в Чечне не религиозный и не имеет никакого отношения к ваххабизму". В интервью "Независимой газете" (февраль 2001 ) Президент Аслан Масхадов заявил, что в случае заключения мирного договора с Россией полевые командиры остановят войну по его приказу. Масхадов также заявил "Независимой газете", что чеченские боевики не имеют отношения к терактам в Москве, Волгодонске и Буйнакске.

В мае 2001 года в интервью «Новой газете» заявил, что «сегодня в Кремле нет чиновника, с которым можно говорить трезво, разумно... Поймите, не с кем вести переговоры!».

14 января 2005 года подписал приказ «о приостановлении в одностороннем порядке наступательных боевых действий на всей территории ЧРИ и за её пределами в течение февраля». Впервые приказ, был обнародован в средствах массовой информации 3 февраля . В приказе особо подчёркивается, что «этот шаг принят в знак проявления доброй воли».

7 февраля 2005 года выступил с обращением к руководству России и мировому сообществу по поводу мирной инициативы военно-политического руководства Ичкерии.

8 марта 2005 года - В результате подлого убийства, в схватке с российским спецназом, погибает Президент Чеченской Республики Ичкерия, Главнокомандующий ВС ЧРИ, Аслан Масхадов.